Украина: многообразие и растущее единство

Главной особенностью украинского государства является региональное многообразие. Это многообразие часто понимается неверно и сводится к этнолингвистическому разделению на запад и восток страны. Украина, однако, не является ни разделенной надвое страной, ни обществом, которое определяется этнолингвистическими критериями. Гораздо сильнее в местных и региональных идентичностях находят отражение исторически обусловленные культурные, этнические, языковые и экономические различия, которые могут влиять на политические предпочтения. Региональные характеристики в Украине более размыты, взаимопроникающи и не столь противоречивы, как это может казаться со стороны.

В сегодняшней Украине нашли отражение четыре империи: Габсбургская монархия на западе, Османская империя на юге, Российская империя, прежде всего, на юго-востоке, а также Советский союз, к периоду которого относятся территориальные границы сегодняшней Украины и структурное наследство, вроде промышленных точек на востоке и газовых и нефтяных трубопроводов. В культурном плане регионы Украины отмечены имперскими линиями демаркации, но и трансграничными связями.

Большая часть украиноязычной Западной Украины в начале 20 века и в период Советского союза была тесно связана с диссидентским движением и движеним за независимость.

Политическая идея независимой украинской нации, однако, в 19 веке во многом формировалась в том числе представителями транснациональных элит из Восточной Украины, например, из Харькова. Подходящим полем для этой идеи стал политический контекст в Западной Украине.

Кому принадлежит Крым?

Надолго независимой в границах Украинской ССР Украина впервые в ее истории стала после распада Советского союза. Ее западная и южная границы – это результат советской политики после Второй мировой войны и административного перехода Крыма в 1954 году. Провозглашение независимости Украины после августовского путча 1991 года и легитимация этого шага посредством референдума 1 декабря 1991 года обозначили окончание существования Советского союза. В ходе этого референдума более 90% проголосовавших граждан высказались за государственную независимость, в том числе и большинство граждан в Крыму.

Интеграция Крыма после распада Советского союза стала первым территориальным вызовом для Украины. Пророссийское движение в Крыму стремилось к независимости или широким правам автономии для региона, но не получило на тот момент активной поддержки со стороны России и быстро дискредитировало себя в глазах местного населения ввиду внутренних расхождений и недостаточной экономической компетенции.

Украинская конституция 1996 года определила Украину как унитарное государство с 27 административными единицами, в том числе 24 областями, двумя городами особого значения (Киевом и Севастополем) и автономной республикой Крым. Двойственное положение ограниченной автономии Крыма в украинском государственном устройстве стало результатом переговоров между Киевом и Симферополем, составляющей которых стал конфликт по вопросу статуса (1992-1996 гг.).

С этого момента политически Крым был прочно интегрирован в юго-восток Украины. И до аннексии Крыма в 2014 году, вопреки официальному российскому нарративу, местного движения за присоединение к России не было.

Помимо официального административного деления региональные классификации различаются в зависимости от контекста и цели. Широко распространенным стандартом является выделение четырех «макрорегионов»: запад, центр, юг и восток (напр. Киевский международный институт социологии КМИС). Внутри этих макрорегионов могут быть отмечены дальнейшие целесообразные различия, например, между сельскими и городскими, в частности промышленными регионами на юге или востоке страны. Политическая направленность регионов в центре или на севере за последние 30 лет сложнее поддавалась определению, но они неоднократно играли на выборах важную роль.

Год выборов 2019 переломил старые модели

Приграничные регионы внутри макрорегионов выработали собственную динамику. Так, западная граница Украины является внешней границей ЕС, где население по-новому задается вопросом перспективы мобильности.

На юге аннексия Крыма 2014 года сократила до минимума даже личные связи граждан с другими регионами Украины. Кроме того, Украина граничит с государством де-факто Приднестровьем. На востоке протяженная украино-российская граница, которая вначале была очень проницаемой, стала угрозой безопасности для Украины и Европы. В Донбассе, разделенном линией соприкосновения, с 2014 года идет война: местные сепаратисты получают военную и финансовую поддержку России в самопровозглашенных «народных республиках» Донецк и Луганск.

Электоральное поведение украинского населения за исключением президентских выборов 2019 года, на которых победил нынешний президент Владимир Зеленский, с момента провозглашения независимости показывало четкие региональные паттерны. В частности, на юго-востоке Украины до 2019 (и с тех пор) доминировали одна-две партии, которые представляют экономические интересы влиятельных региональных олигархов и их конгломератов.

Представители важнейших партий на юго-востоке – во время президента Виктора Януковича это была «Партия регионов», которая сейчас в оппозиции – регулярно говорят о значении русского языка на региональном или национальном уровне, и социально-экономической озабоченности населения. До войны в Донбассе доминирующие партии на юго-востоке тоже выступали за тесные отношения с Россией, в особенности на экономическом уровне.

В других регионах партийный спектр долгое время оставался разнообразнее. На западе и в центре получили известность отсылки к украинской нации, демократии и ориентация на запад, но и здесь отдельные политики определяли партии.

Избирательный год 2019 впервые переломил известные модели. С учетом предвыборной риторики тогдашнего президента Петра Порошенко, основанной на «армии, языке, вере», на фоне продолжающейся войны политический новичок с инклюзивной риторикой государственника сумел набрать большинство голосов (за местным исключением в Галиции). С той поры риторика и политика президента Зеленского во многом похожа на риторику его предшественника.

Избирательный год 2019 показал, что в представлении населения и элит укоренилась идентичность, основанная на государстве и украинском гражданстве. Эта идентичность укрепилась, в то время как вновь укрепилось и влияние доминирующих партий на юго-востоке и западе.

Оценка регионального многообразия зависит и от определенной эмпирической основы. Все больше соцопросов в Украине помимо символической категории родного языка включают и вопрос о повседневной языковой практике, а также предоставляют двуязычные категории ответов. Так определяется контекстуальный диапазон от пассивной до активной двуязычности. Этот аспект ранее в основном игнорировался.

Точно так же опросы зачастую вместо форсирования выбора между «украинским» и «русским» происхождением предлагают возможность указать и смешанное этническое происхождение. Это явственнее показывает, что этническая принадлежность и лингвистические критерии не однородны.

Отграничение от России и ориентация на запад

Война на востоке Украины не привела к заметному сужению идентичностей в Украине в целом. Повторяющиеся соцопросы различных институтов подтверждают, что превалирует инклюзивная идентичность, которая определяется гражданством. Это укрепившееся чувство принадлежности к единому и внутренне разнообразному государству, которое политически отграничивает себя от России и в своем развитии ориентируется на запад, существует, несмотря на сохраняющиеся региональные различия и предпочтения.

Так, например, поддержка идеи членства Украины в НАТО во время войны в восточной Украине сильно возросла и на юго-востоке страны, но по данным последнего опроса (КМИС, декабрь 2021 года), голоса «за» и «против» здесь балансируют на уровне 40%, в то время как поддержка этой идеи в западной Украине составляет около 70%.

Региональные политические различия не ставят под сомнение ни суверенитет и территориальную целостность Украины, ни возможность согласованной национальной политики. Вызов для нас состоит сейчас в том, чтобы признать региональное разнообразие Украины во всей его сложности, не делая при этом поспешных выводов.

Гвендолин Зассе является директором по научной работе Центра восточноевропейских и международных исследований (ZOiS) в Берлине и профессором сравнительного изучения демократии и авторитаризма в берлинском Университете имени Гумбольдта.

Статья была опубликована в февральском номере журнале Rotary Magazin за 2022 год.